Чушь все это.

Мэл просто ни за что не согласится признать, что все они – островитяне – потерпели поражение, особенно когда у нее такое настроение, как сегодня ночью. Временами Мэл бывает поразительно упрямой. Практически помешанной. Именно в такие минуты Джей отчетливо видел, что значит быть воспитанной в семье маниакально злой волшебницы. Джей не мог винить Мэл за то, что она не ответила «нет» на просьбу своей матери – покажите-ка мне храбреца, который отважился бы на это! – но что касается посоха… Да нет, не может он находиться где-то на Острове Потерянных, а если даже и есть, то Джею и Мэл никогда его не найти.

Джей покачал головой.

Глаз Дракона? Скорее уж Глаз Безнадеги.

Тот ворон просто чушь какую-то порет, наверное, у него мозги слиплись, пока он двадцать лет оставался каменной статуей.

Джей сплюнул и завернул за угол на свою «родную» улочку. Он пытался забыть про посох, ожидая и надеясь, что, быть может, точно так же поступит и Мэл. У нее, конечно, бывали заскоки, но всегда довольно быстро проходили.

Да, было у Мэл такое ценное качество – загореться чем-нибудь, а на следующий день полностью остыть. Начать что-нибудь, да тут же и бросить. Собственно говоря, благодаря этому они с Мэл и ладили, потому что Джей научился не перечить, чтобы не ссориться.

Справившись наконец со скоплением ворованных замков, цепей, засовов, охранявших их дом (воры – это самые большие на свете параноики, когда речь идет о том, что их самих могут обворовать), Джей толкнул гнилую деревянную дверь, со скрипом отворил ее и пробрался внутрь.

Простые правила жулика: делай по одному шагу за раз. Когда делаешь шаг, переноси вес своего тела на опорную ногу. Держись ближе к стене…

– Это ты, Джей?

Бумс! Приехали.

Отец не спал, жарил яичницу, а на плече у него устроился верный дружок, попугай Яго. Вы думаете, Джафар в самом деле переживал, что его единственного сына так долго нет дома? Беспокоился о том, где Джей, с кем он и почему так задерживается?

Ха! Как бы не так! Его папашу всегда волновало только одно, и Джей прекрасно знал, что именно.

– Где сегодняшний улов? – с нетерпением спросил Джафар, ставя тарелку с яичницей на кухонный стол рядом со стопкой ржавых монет, ходивших на острове в качестве валюты. Именно кухонный стол был тем местом, где Джафар занимался своим любимым хобби – считал денежки. Стопка монет на столе выглядела внушительно, однако Джей знал, что алчность Джафара не знает предела.

Ему целой пирамиды монет будет мало, и ничего тут не поделаешь.

– Клевая пижама, – натянуто улыбнулся Джей. Уж он-то знал, как следует вести себя с отцом: постоянно ускользать, держать ушки на макушке, а самое главное – никогда не отвечать на его вопросы, потому что любой ответ на них всегда будет неправильным. Так зачем же вступать в игру, в которой ты неизбежно проиграешь? Одни неприятности от таких игр.

«И вообще, лучший и единственный друг моего отца – это попугай. Наверное, этим все сказано», – с горечью подумал Джей.

Но вернемся к пижаме Джафара. Она у него была заношенной, дырявой, с узором – почти выцветшими маленькими лампами Аладдина. Если ворон, пробыв камнем двадцать лет, слегка тронулся умом, то бывший Великий визирь Аграбы сначала просто полинял, а потом и вовсе опустился. Канули в вечность, как их и не бывало, шелковые рубашки и бархатные шаровары, на смену им пришли дешевые драные спортивные костюмы и пропотевшие нижние рубашки, от которых несло сильнее, чем в их лавке на рыночной площади, а стояла эта лавка – так уж получилось – аккурат рядом с конюшней.

Некогда ухоженная черная борода Джафара теперь поседела и растрепалась, из-под одежды выпирал раздутый, словно набитый мешок, живот. С тех пор как Джафара разнесло, словно его старинного соперника, Яго стал называть «султаном» и своего хозяина. Впрочем, и сам попугай выглядел таким взъерошенным, словно кто-то задал ему основательную трепку.

Джафар, в свою очередь, называл своего пернатого дружка такими словами, повторить которые не представляется возможным ни по каким стандартам, даже попугаичьим.

Если честно, Джей ненавидел отцовскую пижаму. Она постоянно напоминала ему о том, как низко пала их некогда гордившаяся своим почти королевским происхождением семья.

Местами фланелевая ткань пижамы протерлась настолько, что было видно, как под ней перекатывается пузо Джафара, так что Джей старался особо не присматриваться к отцовской пижаме даже сейчас, в бледном свете наступающей зари.

Колкость по поводу пижамы Джафар привычно пропустил мимо ушей, давно их успел наслушаться. Он с волчьим аппетитом проглотил свою ночную яичницу, не предложив Джею ни кусочка.

– Ну, давай, давай, выкладывай, – сказал Джафар. – Покажи, что мы добыли, дай взглянуть.

Джей нашел взглядом свой свернутый в рулон ковер, на котором спал. Ковер стоял позади стола, в углу комнаты, и Джей знал, что пробраться туда мимо Джафара ему не удастся никоим образом. Джей неохотно начал выворачивать карманы.

– Расколотая хрустальная туфелька. Я стащил ее у одной из приемных злючек-внучек. Немножко клея, и можно будет ее продать за хорошую цену.

Треснувшая, с отколотым каблуком, туфелька развалилась на куски, едва успев лечь на стол. Джафар поднял бровь, с сомнением посмотрел на осколки.

– Суперклей должен взять, – заверил его Джей и продолжил опустошать свои карманы. – Один из ошейников Люцифера, цепочка от пистолета Рика Рэтклиффа, а еще – смотри! – настоящий стеклянный глаз! Почти новенький. Я стащил его у одного из пиратов.

Глаз был завернут в грязную тряпку. Джей развернул его, поднес к собственному глазу, посмотрел сквозь стекло и тут же отодвинул от себя, а затем, как веером, помахал у своего лица раскрытой ладонью.

– Почему пираты никогда не моются? – задумчиво произнес Джей. – Ну ладно, в море они теперь не выходят, в нем не купаются, так душ хотя бы принимали.

С этими словами он толкнул стеклянный глаз по столу в направлении Джафара, тот покатился.

Яго пронзительно крикнул. Джей ожидал неминуемого приговора, и он последовал.

Джафар презрительно махнул рукой в сторону принесенных Джеем сокровищ и сказал:

– Мусор.

– Мусор! Мусор! – с готовностью подхватил Яго. – Мусор! Хлам!

– На этом острове по любому один мусор и остался, – возразил Джей, опираясь на кухонную раковину. – Это же Остров Потерянных, он же Остров Отбросов, не забывай.

– Ты ходил в дом Де Вилей и вернулся без меховой шубы? – нахмурился Джафар. – Чем тогда ты занимался там всю ночь? Строил глазки Малефисентиной девчонке?

– Да нет же, в тысячный раз говорю тебе, нет, – закатил глаза Джей. – И в гардеробной с шубами Круэллы заперли не меня.

– Нужно было подсуетиться! – сварливо заметил Джафар. – А что та принцесса? Ну, которая только что выбралась из своего замка?